Энергосбережение должно быть бизнесом со всеми присущими ему свойствами

Чернышов Сергей Борисович, экономист, автор восьми монографий (три — в соавторстве), 150 статей.

• С 1998 по 2004 гг. директор Института корпоративного предпринимательства ГУ-ВШЭ;
• С 2004 года генеральный директор некоммерческого партнерства «Центр корпоративного предпринимательства», учреждённого группой российских предпринимателей, политических и общественных деятелей;
• С 2002 по н.в. учредитель и член правления Первого национального фонда кадровых инвестиций;
• С 2005 по н.в. учредитель, председатель Консультативного совета Управляющей компании № 1;
• С 2005 по 2008 гг. член Проектного комитета ГидроОГК;
• С 2006 по 2008 гг. партнёр ЗАО РОЭЛ Групп;
• С 2008 по 2010 гг независимый директор, член Совета директоров управляющей компании «ИПФ-АГРО»;
• С 2009 по н.в член Совета Российской ассоциации международного сотрудничества (РАМС);
• С 2010 по н.в член Общественного совета при Министерстве промышленности и торговли РФ.

Более тридцати лет мы с коллегами занимаемся разработкой и реализацией сначала методологии, а потом технологии управления проектами. Для меня важно слово «капитализация», потому что у нас имеется родовая травма, потому что когда мы говорим слово «технологии» в голове что-то типа паровоза. То есть на нашем птичьем языке есть три типа технологий. Первая технология – это вот как раз паровозы и сноповязалки. Вторая – IT технологии. Этому нас уже научили, мы привыкли, у нас возникли айтишники. Сейчас возникла проблема с импортозамещением. Здесь возникает проблема, которая выражается в том, что когда хорошие люди в нашей стране хотят импортозамещать или энергоэффективить, то они понимают свою деятельность как такую благородную инженерную миссию. На которую требуется, чтобы кто-то дал им денег. А для того, чтобы кто-то дал денег то кто-то у нас, тот же царь-батюшка-государство, мы начинаем считать эффект, и эти эффекты почему-то называются косвенными. Для кого они косвенные?

Они косвенные для инвесторов. Если посмотреть на наше общество с другой стороны, а это очень трудно – с западной. Мы увидим там проблемы совершенно противоположные. Имеется огромное количество инвесторов так называемых. Только не надо путать инвестора с кредитором, тем, кто дает кредит. Инвестор – это тот несчастный банкир, который уже понял, что к нему никто не придет за кредитом, потому что у него нет залоговой стоимости, и он уже отчаянно готов давать деньги под проект, но в проекте его еще интересует ровно то, о чем мы говорили – то есть каким образом можно капитализировать прямые, косвенные, не знаю как это еще называть по классификации, эффекты, которые получаются в результате мероприятий по энергоэффективности, импортозамещению, совершенствовванию ЖКХ, реализации инфраструктурных проектов и тд и тп. Это огромная сфера, в которой тема у нас одна и та же – Деньги давай, деньги давай. Управляют этой сферой люди с инженерным подходом, а инженерный подход в нашей стране почти тождественен социальному подходу. То есть люди, которые сразу же изначально стоят на позиции общества и считают большие интегральные эффекты, считая климат в коллективе нравственный, я уж не говорю про здоровье.

Они реализуют проект, но они оказываются бессильны на последней его фазе реализации, третьей. Там, где на самом деле пролегает сфера технологий третьего типа. Помимо энергетических технологий, помимо информационных технологий, существуют и в последние 7 лет бурно развиваются технологии третьего типа (машины третьего типа), это технологии экономические или финансовые. Для иллюстрации: вот машина номер два – это ноутбук. Мы его открываем-закрываем и люди с мышлением инженерного склада, думают, что это что то вроде электровафельницы, потому что в принципе то же физически металлическая – она тоже открывается, туда тесто заливается, закрывается, какие-то там есть структуры, штепсель, она потребляет электричество, выделяет тепло. Тот факт, что это машина не по накоплению, преобразованию, передаче энергии, а по накоплению, преобразованию, передаче и хранению информации, от нормального технаря ускользает. А айтишники это уже знают.

В этом смысле машина третьего типа – она тоже должна иметь металлическую оболочку. Это машина по сбору, хранению, передаче, преобразованию стоимости. Есть простая незатейливая формула, которую мы как физики еще изложили в нашей книжке «После коммунизма», которая писалась в начале 80х а издана была в 89м году. Общественная производительность – та самая, которая была у нас (не путать с производительностью труда). Это, грубо говоря, три слагаемых, три сомножителя. Это мощность, это эффективность и это капитализация. Это три неотъемлемых компонента. Но, к сожалению, мы в нашей стране хронически и даже зоологически не умеем капитализировать эффект, достигнутый в сфере мощности и эффективности.

На Западе технологии третьего типа, технологии капитализации, уже работают и совершенствуются. Глобал Импакт Инвестмент Нетворк. Только исследовательские бюджеты там около 500 млн долларов. Среди инвесторов, которые вкладывают в этом направлении, находятся большинство крутых структур типа Мэрил Линч и так далее. Задачи, которые перед ними открыто поставлены собирались на трех Давосах – в 2012, 13, 14 м году. Задачи ставятся развернуть оглобли мирового инвестиционного мейнстрима в русло проектов, которые работают по технологии преобразующих инвестиций. Они ставят конкретные задачи – триллион долларов в 20м году, через пятилетку.

В нашей стране до последнего года никто не замечал этого явления, и я оказался в роли автора первого текста на эту тему на русском языке, который был в «Эксперте» летом прошлого года. Хотя я об этом писал лет 20, но к сожалению пришлось назвать это тамошним термином, потому что даже если мы в нашей стране сошьем нормальные портки, никто не будет их носить и покупать, покуда вы не пришьете к ним «Леви Страусс». В этом смысле Леви Страусс у нас появился и сила этой волны технологий не в том, что там у них особо умные люди, а в том что там у них это эволюционная линия развития, за которой стоят миллионы участников. Сотни тысяч проектов. Она развивается тупо, но неуклонно. И поэтому мы в этой волне технологий не участвуем. Мы не просто отстаем, как мы отстали в ай-ти технологиях, оттого что кибернетика была буржуазная наука.

Сейчас хуже. Мы вообще в упор не видим эту технологическую волну в принципе. Мы не считаем ее ни плохой, ни хорошей. Мы не видим ее. И продолжаем рукодельными способами, мучительно спрашивая на уровне русской литературы - а как же нам капитализировать эффекты энергетические, информационные? Как? Профессионально, по стандартам! В каждой из таких стандартных сфер уже имеются кейсы, где имеются стандартные таблицы, где люди тупо считают те самые эффекты, которые вы посчитали. В этих таблицах эти эффекты уже и есть. А дальше они движутся монотонно, тоже очень медленно, неэффективно, но неуклонно к вопросам капитализации. Потому что импакт инвестмент – это для инвесторов движение со стороны инвесторов, которые не понимают ничего в энергоэффективности, но очень хотят инвестировать куда-нибудь. Где можно заработать. И им подсказывают – вот сюда, вот сюда, вот сюда.

Есть одна гениальная мысль, и я ее хочу упростить – у нас нет собственника энергии в стране. Как нет собственника вообще природных ресурсов. Потому что в принципе в стране должен быть собственник всего вот этого. Обычно это некие институты государства, которые от имени общества выступают собственником. А собственность – классическая триада – это обладание, распоряжение, пользование. Ну, распоряжение – это сеть институтов, министерства и ведомства, которым поручают распоряжаться энергетикой, они начинают раздавать всем сестрам по серьгам. А уже внизу сидит большое количество собственников активов, такая часть перевернутой пирамиды. Собственники есть, пользователи. Собственники ресурсов, которыми надо управлять - все сплошь коррупционеры. Любой человек, который начинает распоряжаться от имени отсутствующего обладателя, он - коррупционер. Тут ничего нельзя поделать. И получается, что в этой пирамиде наверху нет собственника, а внизу нет технологий.

То есть инвесторы – собственники активов, были бы рады вложиться в экономию энергии. Но в нашей стране заказчик не находит того, кто и собственник энергии, который бы вернул неиспользованную энергию и спасибо сказал бы, и готов бы был за это заплатить. Вот здесь имеются несколько разрывов. Я просто хотел одно название привести. У нас есть организация, которая называется «Лаборатория институционального проектного инжиниринга», она интересна не только этим названием, она вступила в GIIN(Global Intermediary Identification Number — GIIN).

Так вот что такое институциональный проектный инжиниринг – разворачиваю с обратной стороны. Инжиниринг все понимают, но дальше уже там все в тумане, потому что в компьютере какая-то программа типа управления жизненным циклом изделия, и непонятно кто собственник этого цикла. А вот на последнем этапе инжиниринг экономический у нас воспринимается метафорически. Метафорически – то есть жульничество. Говоришь схемы, финансы, сразу начинают кивать головой. Проектный – потому что единицы являются проектным бизнесом. Проект в отличие от бизнеса… Бизнес – это когда я делаю булочную и покупаю все за деньги. То есть муку, машины для развоза хлеба, дистрибьюторов, помещение, труд пекарей. Проект - это когда я собираю всех этих людей, и мы вместе договариваемся, что вкладываем это все в проект и между собой в проекте не торгуем. Поэтому отличие проекта от бизнеса в том, что там не тратится чудовищное количество бессмысленных денег на транзакции.

Это секрет, который был открыт Коулзом в 1937 году. Который задал вопрос «Почему существует предпринимательская фирма, если рынок – это лучшее, что есть на свете». Ответ был такой – потому что внутри фирмы предприниматель устраивает отношения более эффективные, чем рынок. Он за это свое открытие получил нобелевскую премию в 1991 . Проект – я раскрываю словом «проект» - это когда люди с инженерным подходом собирают в проект все необходимые ресурсы. Значит там должен быт ресурс от обладателя, распорядителя и от пользователя. Тогда цепочка замыкается.

Пользователь дает инвестиции, распорядитель – это федеральные целевые программы и так далее, распределение тех или иных переделов в производственных фондах по стране. А обладатель занимается тем как ему сэкономить энергию.

У нас имеется разрыв технологических компетенций и имеется разрыв, когда мы порушили общенародную собственность советского типа. Там не было собственников активов, мы получили чудовищного монстра обратного характера. Теперь у нас внизу собственники активов есть, а наверху никто не является собственником страны. Вот смысл коллизии, которую мы разбираем. Она технологическая, но там есть огромный разрыв компетенций. И она же, к сожалению, не знаю даже как назвать, социальна. Нету собственников, обладателей. Нет. Поэтому экономить точно никому не нужно. Вы правы. Но на уровне людей, которые себя ставят на уровне государства. На уровне ментальном у нас есть собственники энергии, но они никак директивно ни в чем не выражены. Вы собственник страны, но у вас нет этих возможностей.

И последнее слово – институциональный. Это и есть та самая научная основа, которая за последние сто лет возникла. И я отвечаю за это отсутствующим партбилетом, который хранится дома. Если сейчас мы примемся простраивать с инженерной точки зрения, все технологии, начиная от активов и заканчивая инженерией энергетической, там все теоретические проблемы уже решены. Проблему поставил в 1903 году Веблен в книжке «Теория делового предприятия». Он сказал там: есть разрыв между уровнем производственников, которые строят замкнутые технологические циклы, и они заинтересованы в том, чтобы эти циклы были целостны, и как таковые эволюционировали устойчиво, отдача была бы 100% и своевременно модернизировались. И есть собственники активов, те, у кого имеются доли. Их не интересуют машины, им надо только чтобы акции все время плясали в цене вверх-вниз. Веблен доказал, что это разрыв, дорогая плата за капитализм, и поставил эту задачу. И она решалась сто лет. За сто лет она в теории фирмы, теории организации, теории институтов, в общем-то решена. Теперь вот можно инженерам воплощать машины третьего типа, чем мы и занимаемся…